Институт музыкальных инициативМосква+7 (967) 051–87–65
logo
@imi_liveИнститут музыкальных инициатив
журналhttps://cdn-yc-static.i-m-i.ru/store/uploads/article/26/image/article-f4e0f6875f7d7afd944325af693a2f57.jpgДмитрий Куркин2019-09-09T20:25Илья Воронин («Белое яблоко»): «Безумцев вроде нас становится все больше»
Илья Воронин («Белое яблоко»): «Безумцев вроде нас становится все больше»
Илья Воронин. Фото: Александр Зорилов/предоставлено Ильей Ворониным

Илья Воронин («Белое яблоко»): «Безумцев вроде нас становится все больше»

Илья Воронин. Фото: Александр Зорилов/предоставлено Ильей Ворониным

Книги издательства «Белое яблоко» успели стать частью обязательной домашней библиотеки для тех, кто интересуется музыкальной культурой и хочет читать о ней на русском языке. За семь лет работы Илья Воронин сотоварищи перевели и выпустили «Супердиджеев» Дома Филлипса (об эволюции британской танцевальной музыки), «Забыться в звуке» Тобиаса Раппа (о взлете берлинской клубной сцены) и «Как музыка стала свободной» Стивена Уитта (захватывающая история аудиопиратов, чуть не обрушивших музыкальную индустрию). Скоро в «Белом яблоке» выходит первая непереводная книга — «Субкультура» Артемия Троицкого.

Сооснователь издательства и главный редактор российского Mixmag Илья Воронин рассказал нам о том, как устроен российский рынок книг о музыке и почему маленькие группы энтузиастов выпускают более качественные работы, чем крупные игроки.

Записал: Дмитрий Куркин

О том, зачем нужны книги о музыке

Есть абсолютно дурацкая фраза, которую приписывают Фрэнку Заппе: «Писать о музыке — все равно что танцевать об архитектуре». Я же считаю, что музыку нужно не только слушать, про нее нужно читать, смотреть, про нее нужно общаться с людьми, потому что тогда она раскрывается с разных сторон. С книгами о музыке на русском языке дела всегда обстояли плохо. Эта сфера книжного бизнеса была как-то странно устроена: я приходил в книжный магазин «Москва» и на полке «Музыка» не находил для себя вообще ничего. Там было очень много книг про классическую музыку, самоучители игры на гитаре, биографии Scorpions и Мадонны. Видимо, книжные редакторы так представляли себе раздел музыкальной литературы, меня это удручало.

Мне всегда хотелось чего-то печатного про музыку, что-то, что можно потрогать — это совершенно другое ощущение, чем читать с экрана. Я большой фанат печатных СМИ, и мы даже выпустили два номера журнала про клубную музыку. Это было как первый кайф — с тех пор я и подсел. Но журнал — это черная дыра: ты делаешь, делаешь, и каждый раз нужно в эту мартеновскую печь забрасывать что-то новое, чтобы она не погасла. Погаснет — офигеешь потом сносить ее и строить новую. Это самое сложное в СМИ. А книжка — это непротухающий спецпроект.

Илья Воронин. Фото: FB
Илья Воронин. Фото: FB

О том, как не надо издавать книги о музыке

В 2007 году книга Билла Брюстера и Фрэнка Броутона «Last Night a DJ Saved My Life» вышла на русском как «История диджеев». И стоило мне только увидеть ее обложку, как я подумал: «***** [Блин], вы что, ****** [обалдели]? Может, там внутри хотя бы все хорошо?» Но она была напечатана на низкокачественной бумаге, напоминавшей о кооперативной литературе конца 1980-х. Верстка тоже была никакая, хотя вроде бы какие-никакие дизайнеры тогда уже существовали. Я-то читал эту книгу на английском два раза, а потом раздарил кучу экземпляров, потому что это офигенная книга, которая переворачивает твое восприятие музыки. И тут я открываю перевод и понимаю, что меня кинули. Чем ближе к концу переведенной книги я подбирался, тем заметнее становилось, насколько в процессе работы устали переводчик и редактор.

А до этого я прочел книгу, чей перевод считается эталоном дурного вкуса и неуважения к книгоизданию: «Океан звука» бедного Дэвида Тупа. Оттуда ушел в мемы Квадротолкатель (имеется в виду Squarepusher, псевдоним британского электронщика Тома Дженкинсона. — Прим. ИМИ). Перевод просто убил эту книгу. А я ведь читал отзывы западных критиков, которые писали, что это одна из лучших работ о музыке в принципе.

Ранее выходила также книга Мэттью Коллина «Измененное состояние» (позже она попала в список запрещенной литературы). В русском издании этого текста были целые куски неотредактированного «промта» (электронный переводчик. — Прим. ИМИ). Я был шокирован таким отношением к книге и возмущаюсь до сих пор. Большие издательства как будто специально отбирали людей, у которых нет вкуса. «У вас есть вкус?»— «А что такое вкус?»— «Вы наняты!» Сейчас такого намного меньше: видимо, в нашем деле остались только энтузиасты из маленьких издательств, которые подходят к работе ответственнее.

Я понимаю, что у больших издательских домов конвейерное производство. Но книжка — это не просто стопка бумаги, на которую набрызгали чернил, у нее есть эстетическая ценность. Мы лучше откажемся от выпуска книги, чем будем издавать ее второпях. Например, нельзя давать переводчику два месяца на работу: получится дерьмо. И мы скорее отдадим ее кому-нибудь, кто в теме, даже если он никогда в жизни не переводил. Человек хотя бы кайфанет от работы и будет делать ее с любовью. Все равно за ним еще три человека будут вычитывать текст. Я сам вычитываю пять раз, и в пятый раз ты текст уже как будто не видишь, настолько замыливается глаз. Думаешь, вот тут все хорошо, — и в этот момент, конечно, ошибка и вылезает.

Надо понимать, что русский язык столкнулся с огромным количеством новых терминов, появившихся в последние семьдесят лет, и зачастую непонятно, как их переводить, какую транскрипцию выбрать. И есть куча других нюансов. Названия песен нужно переводить? А в кавычки брать? Где-то помогает «Грамота.ру», остальные проблемы приходится решать самим.

Илья Воронин. Фото: Слава Тимошенко/предоставлено Ильей Ворониным
Илья Воронин. Фото: Слава Тимошенко/предоставлено Ильей Ворониным

О том, как появилось «Белое яблоко»

Поначалу в этом было много романтики. Я года три бегал по друзьям и клубам, пытался достать денег — сам я человек небогатый — и говорил: «Есть офигенная идея — выпускать книги про музыку! Книг про музыку нет, мы разбогатеем!» И в какой-то момент мой давний друг Паша Балешенко, приносивший мне на болванках скачанные из интернета миксы, спросил: «Ты уверен?» Я сказал: «Абсолютно. Помнишь, как продавался „Электрошок“ Лорана Гарнье?» (первое издание «Электрошока» на русском вышло в 2005 году. — Прим. ред.).

Мы начали с книжки, которую я незадолго до того купил — «Superstar DJs Here We Go!» Дома Филлипса (в названии — цитата из Chemical Brothers, поэтому на русский мы перевели его как «Супердиджеи»). Филлипс был главным редактором Mixmag — это чистое совпадение, тогда я еще не знал, что сам буду главредом Mixmag, только российского! Филлипс писал о том, с чего начались рейвы в 1980-х и как идеи рейверского движения пришли к полному краху. Мы просто решили начать с того, что знали и любили, с танцевальной музыки. В первый раз мы тыкались, как слепые котята, и совершили все возможные ошибки. Я до сих пор недоволен этой книгой, но учиться на чем-то было нужно.

Мы были уверены, что права на книги, как права на прокат блокбастера, стоят миллионы. Тут нам повезло: агентство «Синопсис», представляющее различные издательства в России, объяснило, что цена прав рассчитывается по-другому: она зависит от тиража, формата книги (мягкая или твердая обложка) и от стоимости экземпляра. Обычно, если печатаешь 2000 копий книги, от 8 до 12 % ее оптовой или розничной цены ты платишь правообладателям в качестве аванса. Чем выше назначаешь цену, тем больше платишь. Потом еще платишь авторские отчисления за проданные копии.

Нам был нужен клевый дизайнер, который понял бы, что эта книга о рейвах, она должна быть яркой. Я набрался смелости и позвонил Григорию Гатеняну: в 1990-е он работал в студии Dark House Art.works, оформлявшей обложки альбомов для многих артистов, от «Барбитуры» до Земфиры. При этом Григорий оказался очень скромным человеком. И было видно, что он большой фанат The Designers Republic (британской студии графического дизайна, оформлявшей среди прочего релизы знаменитого электронного лейбла Warp Records.—Прим. ИМИ), а для нас девяностые ассоциировались с их стилем, ярким, кислотно-рейверским, чуть-чуть японским. И Григорий сделал обложку для «Супердиджеев». Потом мы связались с английским Mixmag и отобрали обложки их номеров, чтобы проиллюстрировать текст и сделать его более доступным для читателя.

Нужно было найти дистрибьютора, но тогда мы еще не знали, что с издательством, выпустившим всего одну книгу, никто из них даже разговаривать не станет. Мы все же договорились о встрече, пришли в «Книжный клуб 36.6», где высокий начальник из дистрибуции сразу сказал нам: «Книжки про музыку не продаются». Нас этот ответ огорошил. Я думал про себя: «Чего ты нам тут лечишь? Ты просто не знаешь, как их продавать!» Но он оказался прав: книги про музыку действительно продаются не очень хорошо.

Книги издательства «Белое яблоко»
Книги издательства «Белое яблоко»

О том, можно ли зарабатывать на книгах о музыке

Сегодня существует не так много СМИ, где можно рассказать о книге, и не так много людей, готовых ее купить, поэтому книг о музыке издается мало. Проходит пара месяцев после издания, хайп сходит на нет, и книга уходит с видных мест в магазинах. Я был уверен, что «Супердиджеи» разлетятся за три месяца — в итоге мы продавали их шесть или семь лет. Слава богу, мы все-таки отвезли их на склад в Балашиху, а не стали хранить у себя дома, как собирались сперва. Когда мы издавали «Электрошок» Лорана Гарнье — а эта книга уже была известной и культовой, — она все равно продавалась небыстро, года два, причем в какой-то момент ее продажи просто остановились. Мы не могли понять причину: неужели в стране нет трех тысяч заинтересованных читателей? Оказалось, что три тысячи читателей — это до фига. И это наша самая популярная книга.

Книги — это долгосрочный проект, а значит, дополнительные риски. Когда мы готовили «Электрошок», то попросили Себа Жарно, оформлявшего пластинки Лорана Гарнье, сделать для нас рекламные плакаты. Он выполнил задачу и сказал: «Отпечатайте их на металлизированной бумаге». Что это за бумага, никто из нас не знал, и в Москве мы нашли всего две конторы, которые делают такую печать. Пока мы договаривались о том, чтобы напечатать триста экземпляров плаката по цене 1 евро за штуку, курс валюты начал скакать: это был конец 2014 года. И эти плакаты стали для нас золотыми. Нужно было торопиться, пока евро не начал стоить больше 50 рублей. Плакаты мы напечатать успели, но когда начали продавать книгу, расплачиваться с правообладателями за нее приходилось уже по курсу 70 рублей. И всю финансовую подушку, которая у нас была, тут же срезало. Мы снова остались на бобах.

За семь лет существования «Белого яблока» мы не заработали ни копейки. У нас нет инвесторов, мы все делаем за свои деньги, мы практически как НКО. То есть не было такого, чтобы Паша пришел и вручил мне конверт со словами: «Вот твоя доля». При этом мы платим переводчикам, корректорам, дизайнерам. Сами мы не разбогатели, но зато обогатили культуру! Мы видим это на примере «Родословной хип-хопа»: люди, которые в жизни не читали комиксы, начали интересоваться жанром.

О выборе книг и отношениях с читателями

Критику от читателей получать больно, но когда она справедлива, мы говорим спасибо. Так было, например, когда в «Ретромании» Саймона Рейнольдса Ким Гордон стала мужиком. Если бы эта ошибка была в одном месте, можно было бы сказать, что это просто опечатка, но она встречается два раза. И вот я получаю отпечатанную книгу, открываю ее и вижу, что Ким Гордон — «он». Блин! Ну что же, ошиблись, недосмотрели, согласен. Если будет следующее издание, мы это исправим.

Труднее всего было с «Тинейджерами» Джона Сэвиджа: мы готовили ее два года, вложили очень большие для нас деньги. Над этой работой трудились в общей сложности одиннадцать человек. И она медленно продается, но я уверен, что потом за ней будут бегать так же, как сейчас за «Электрошоком».

С выбором книги для издания все просто: если ты читаешь и тебя прет — значит, надо издавать. Так было с «Как музыка стала свободной» Стивена Уитта. Я заказал ее заранее, получил, прочел первую главу и сразу же позвонил Паше. По счастливой случайности он был знаком с создателем сайта Recordings.ru (один из крупнейших нелегальных архивов музыки в рунете, закрылся в 2011 году. —Прим. ИМИ.), и тот на условиях анонимности написал предисловие для этой книги. Так что к тексту Уитта мы добавили еще и российскую главу об истории пиратства.

Разворот книги «Субкультура» Артемия Троицкого. Фото предоставлено издательством «Белое яблоко»
Разворот книги «Субкультура» Артемия Троицкого. Фото предоставлено издательством «Белое яблоко»

«Субкультура» Троицкого — наша первая непереводная книга. На английском она вышла раньше, в 2017 году, но нам Артемий Кивович дал оригинальную русскоязычную рукопись. Кроме того, он сделал несколько дополнений — в том числе про АУЕ и беспризорников. По сути это книга об истории России через призму молодежи, от декабристов до Pussy Riot, нескучный, хотя и очень субъективный школьный учебник. И мы понимали, что ее нужно издавать в полноцвете, со всеми иллюстрациями.

Культ книги как чего-то осязаемого понемногу возрождается, открывается больше магазинов, которые не просто продают книги, а стараются развивать культуру чтения. Так что на самом деле все не так уж плохо: безумцев вроде нас становится все больше.

«Белое яблоко» в цифрах (без учета комиксов):

Вложения в издание каждой книги: от 600 000 рублей
Тираж каждой книги: 3000 экземпляров
Срок окупаемости книги: от полутора лет

Следить за «Белым яблоком»