Как создавался фильм «Чарли XCX: Вместе в одиночестве»

19 июня стартует XIII фестиваль документального кино о новой культуре Beat Film Festival. В этом году в международной программе фестиваля заявлены четыре картины о музыке, в числе которых фильм «Чарли XCX: Вместе в одиночестве» — хроники совместной работы артистки с ее фан-сообществом над альбомом «How I’m Feeling Now». «ИМИ.Журнал» поговорил с участником проекта Дмитрием Герасевым о том, как проходило взаимодействие с Чарли, почему для артиста важно оставаться искренним в общении с поклонниками и что нужно делать фан-клубам, чтобы их заметил любимый исполнитель.

Расскажи, как тебе удалось попасть в проект? 

Вообще, в финальной версии фильма меня практически нет — к сожалению, режиссерам пришлось вырезать некоторые сцены, в том числе и со мной. Но мой голос был использован как озвучка нарратива в самом начале. Все получилось так: когда наступил карантин, Чарли анонсировала запись нового альбома и объявила, что хочет вовлечь в творческий процесс своих фанатов. Она устраивала Zoom-сессии: скидывала ссылку в соцсети и в чат попадала первая тысяча поклонников, которые успевали по ней перейти. В этом чате они могли общаться с ней, переписываться. Так получилось, что на один из таких Zoom-созвонов меня позвали иностранные представители лейбла Atlantic Records, на котором подписана Чарли, и предложили пообщаться с ней в прямом эфире. Запись этой трансляции даже была на ее YouTube-канале: я задал ей вопрос и она сразу вспомнила меня, потому что в 2019 году мы с ней общались перед концертом в московском «Известия Hall». 

Через три дня после созвона в Zoom я зашел в Twitter и увидел сообщение от Пабло (Пабло Джонс-Солер — режиссер фильма «Чарли XCX: Вместе в одиночестве. — Прим. «ИМИ.Журнала»). Сначала я подумал, что это какой-то фейк — аккаунт был создан совсем недавно, в нем было мало твитов, а само сообщение «Привет, не хочешь сняться в фильме у Чарли?» звучало как шутка. Но я ответил, и мы договорились на следующий день о Zoom-созвоне, где был я, режиссеры фильма Брэдли Белл и Пабло Джонс-Солер, продюсер и сама Чарли. 

То есть у вас был разговор один на один?

Да, мы разговаривали полтора часа. В результате мы договорились о съемках и команда скинула мне референсы, по которым нужно было снимать контент для фильма: например, задание снять пустую улицу в slow motion, запечатлеть людей в масках и все в таком духе. Потом нас просили снимать наши реакции на лайв Чарли в Instagram (Instagram запрещен в России, владеющая им компания Meta признана экстремистской организацией. — Прим. «ИМИ.Журнала»), где она презентовала новые песни. К сожалению, ничего из этого не вошло в конечный монтаж, но процесс было очень интересным. 

 

Насколько легко было сориентироваться и оставаться естественным во время съемки этого контента?

Было не очень комфортно, все-таки я больше люблю оставаться за кадром. У нас была ссылка на Dropbox, куда мы скидывали все файлы, получилось очень много контента. Но, как я уже сказал, в фильм взяли не все — например, когда вышел альбом «How I’m Feeling Now», у всех участников фильма был созвон с командой и самой Чарли, во время которого мы слушали релиз в прямом эфире. Было очень круто, такая интимная обстановка близких людей, но эти записи тоже не попали в финальный монтаж. 

Ты был единственным фанатом из России?

Да. Всего на проекте было человек 20 из разных стран. Некоторых ребят я знаю, потому что наше фан-сообщество с ними сотрудничает. 

Как ты думаешь, насколько искренни такие инициативы музыкантов? Грубо говоря, это больше похоже на открытое общение с поклонниками или чисто коммерческую историю?

Я общался с Чарли и до съемок в фильме —  не раз писал ей в Instagram (Instagram запрещен в России, владеющая им компания Meta признана экстремистской организацией. — Прим. «ИМИ.Журнала»), и она отвечала. Правда, я старался не злоупотреблять этой возможностью и соблюдать границы. Но каждый раз, когда ты с ней общаешься, у тебя появляется ощущение, будто это твоя старая подруга. Она очень открытый человек, и это подкупает, я думаю, что ее фан-база настолько лояльна в том числе из-за этого. Я очень рад, что у меня была возможность с ней поработать. Это звучит так сюрреалистично, когда я рассказываю, что снимался с Чарли, мне говорят: «Да ну, такое невозможно». Но нет, на самом деле, возможно. 

«Вместе в одиночестве» — очень откровенный фильм: в нем Чарли в открытую говорит о проблемах с самооценкой. Что подобная откровенность значит для поклонников и как она влияет на отношение к артисту? 

Мне кажется, что любой человек, который демонстрирует свои чувства и не стесняется их, располагает к себе. Ты понимаешь, что переживать — это нормально, и говорить об этом тоже нормально. Мне очень нравится, что в наше время не стыдно говорить о своих переживаниях. Именно об этом-то и был сам альбом «How I’m Feeling Now», его песни напоминают, что тебе нужно быть тем, кто ты есть. 

Как ты думаешь, после этой истории смогут ли другие артисты перенять практику привлечения фанатов в творческий процесс?

Я думаю, было бы классно, если бы артисты как-то по-своему переработали эту историю, сохранив при этом ту же искренность и честность. В случае с фильмом Чарли важно понимать, что эта вовлеченность поклонников стала возможной в первую очередь благодаря открытости артистки и ее желанию общаться с фанатами. Ты хочешь стать частью этой истории, потому что понимаешь, что она не про коммерцию. 

Можешь ли ты как опытный админ фан-коммьюнити поделиться советами с поклонниками других артистов? Что нужно сделать, чтобы из группы на 15 человек вырастить большое сообщество? 

Поклонникам начинающего артиста в этом плане всегда проще — у них есть возможность с нуля создать сообщество и наполнять его контентом. У меня есть знакомый, который сейчас администрирует группы малоизвестных в России музыкантов, но при этом сами эти музыканты знают о страницах, которые он ведет. Такая работа на опережение дает тебе некое преимущество: через твое сообщество артисты могут передавать эксклюзивы, анонсировать новости. Например, так было и с нашим сообществом про Чарли. 

А как устанавливается эта связь между фан-сообществом и артистом? 

Просто сам пишешь музыканту в соцсети, и все. Обычно, когда в стримингах мне попадается какая-то малоизвестная группа, чьи треки мне нравится, я захожу к ним в Instagram (Instagram запрещен в России, владеющая им компания Meta признана экстремистской организацией. — Прим. «ИМИ.Журнала»), пишу в личку «Привет, мне нравится твоя песня» или что-то в этом духе. Многие отвечают, подписываются в ответ. Если ты поддерживаешь постоянное общение с тем или иным артистом, ты запоминаешься. Тут главное не стесняться — на самом деле, даже большие популярные артисты отвечают и встречаются с поклонниками перед концертами. 

В вашем сообществе во «ВКонтакте» и в Telegram-канале опубликован ремикс-альбом «How I'm Feeling Now», где участники фан-клуба указаны в кредитсах. Расскажи подробнее об этой истории.

В 2020 году, когда Чарли выпустила альбом, она опубликовала стемы (аудиофайл длиной в полную песню, в котором содержится предсведенная группа треков. — Прим. «ИМИ.Журнала») к нему и хотела сделать ремикс-альбом. В результате она его так и не выпустила, и второй админ нашего фан-клуба Артем подумал, что было бы классно сделать альбом ремиксов к годовщине «How I’m Feeling Now». Изначально мы хотели выпустить релиз на виниле и отправить его всем, кто участвовал записи альбома. Но из-за сложившейся в нашей стране ситуации, сделать этого не получилось — все стало очень дорого — и мы просто выпустили его в цифровом виде. Нам было важно, чтобы фанаты почувствовали вдохновение, провели время с кайфом, послушали ремиксы и сделали ремиксы сами. 

Помимо «ВКонтакте» и Telegram вы выкладывали релиз на международные площадки? 

Да, мы сделали дроп на Soundcloud, кидали релиз на тематические форумы. У нас не было намерения заработать на прослушиваниях, мы просто хотели поделиться работами ребят. Получили в итоге много приятного фидбека от других фанатов. 

Последний на данный момент альбом Чарли «CRASH» не попал в российские стриминги — как с этим справилось фан-сообщество и насколько труднее стало оперативно реагировать на новые релизы в текущих условиях?

Было очень грустно, потому что это был первый альбом, который не был опубликован в России. Я помню, мы писали Чарли в личку «Твой альбом не вышел в России, ты в курсе?». В итоге мы до нее достучались, и она ответила, что знает о ситуации, но, к сожалению, не может ничего с этим сделать как артист. А что сделали мы? Мы поступили очень плохо, потому что просто выложили релиз к нам в Telegram, и все. (Смеется.) Не знаю, как теперь к нам будут доходить иностранные релизы, но слушать новую музыку в любом случае хочется. 

Фильм называется «Вместе в одиночестве», и похоже, что ситуация изоляции снова актуальна для российских слушателей. Как справиться с проблемой на этот раз? 

Мы со вторым администратором фан-клуба Чарли придумали Telegram-канал Russify, куда каждую пятницу выкладываем невышедшие в России релизы, другого варианта пока что нет, к сожалению. С концертами ситуация, конечно, хуже — просто в один день отменились практически все зарубежные выступления, и тут уже ничего не сделаешь, все зависит только от воли артиста. 

Зато я заметил, что у нас очень хорошо поднялся трафик в группах, потому что зарубежные соцсети попали под запреты и стали не так доступны, как раньше. Мы, в свою очередь, аккумулируем на странице весь возможный контент — делаем репосты тиктоков, собираем фото, последние новости, стараемся все делать так, чтобы люди получали всю информацию об артисте без лишних движений вроде включения VPN. 

Как ты думаешь, сегодня могла бы произойти история, как с «Вместе в одиночестве»? Тогда был момент кризиса — сейчас тоже, но уже другого. 

Нет. Тогда мы просто сидели дома и не знали, что будет дальше, думали, что хуже коронавируса ничего не может быть. Оказалось, что мы заблуждались. Я помню, что тогда мне все это очень не нравилось, а сейчас, когда я оборачиваюсь назад, понимаю, что это было самое классное время. Артисты выходили из ситуации как могли, придумывали новые форматы, как Чарли, давали онлайн-концерты. Сейчас это, к сожалению, уже не работает, и от этого очень грустно.