Учитесь плавать! Как живут и сколько зарабатывают круизные музыканты

У музыкантов, выступающих на круизных лайнерах, есть возможность с комфортом путешествовать по самым разным городам и странам, зарабатывая до 30 тысяч долларов в год. Вместе с тем у профессии круизного музыканта достаточно своих подводных камней: от необходимости проводить вдали от дома многие месяцы и делить каюту с не самыми приятными соседями до скуки и банальной морской качки.

О работе на лайнерах и паромах нам рассказали участник ИМИ.Резиденции, казанский музыкант Айдар Гайнуллин, а также Денис Сладкевич, барабанщик групп Volkovtrio и S.P.O.R.T.

Текст: Дмитрий Куркин

К чему надо готовиться «круизеру»

Музыканты работают на кораблях круглый год. Круиз может длиться и 245 дней, но обычно морские путешествия занимают от 2–3 дней (на паромах, вмещающих около 2500 пассажиров) до 7–12 дней (на больших лайнерах на 5000 и более пассажирских мест). У круизных компаний (вот самые крупные из них) есть множество маршрутов по всему миру, но для российских музыкантов обычно удобнее прочих оказываются круизы по Балтийскому и Северному морям. 

Рядовой круизный музыкант зарабатывает порядка 2000–3 000 долларов в месяц, музыкальный директор, возглавляющий ансамбль, — 5000 долларов.

Как попасть на борт

Айдар Гайнуллин работает на лайнерах американской компании Royal Caribbean: «Было два маршрута: либо из Амстердама в сторону Англии, Шотландии и Ирландии — всего четыре порта, либо из того же Амстердама в сторону Санкт-Петербурга с остановками в Дании, Финляндии, Норвегии и Эстонии». 

Карьерой круизного музыканта Айдар заинтересовался, устав играть в кавер-группе, к которой присоединился во время учебы в Казанском государственном университете культуры.

«Я решил, что в оркестре на корабле смогу играть много разной музыки. А в тот момент мне как раз очень хотелось каждый день играть что-то новое, а не одно и то же. Я ушел из группы, прокачал чтение музыки с листа и знание английского языка. Написал во все агентства, которые нашел в интернете, разослал им свое резюме и стал ждать ответа. Ответили все», — рассказывает Гайнуллин.

По его словам, прослушивания потенциальные работодатели проводят по скайпу: незадолго до созвона соискателю высылают ноты десятка популярных песен («джаз, фанк, рок, латино — все расписано в определенных аранжировках, отличающихся от версий, которые звучат на радио»). На то, чтобы разобрать ноты и сыграть песни, музыканту обычно дается полчаса. 

«Из пяти прослушиваний я завалил только одно. В тот раз мы даже не созвонились с агентом, потому что ноты, которые он мне выслал, показались очень сложными, и я написал, что мне нужно еще как минимум полчаса, чтобы разобрать пару произведений. На что он ответил: „Тогда ты нам не подходишь“. Думаю, сейчас я бы эти произведения сыграл легко, но в тот раз я не смог собраться», — говорит Айдар.

Денис Сладкевич устроился работать круизным музыкантом на паромах компании Moby SPL (ранее ST.PETER LINE), курсировавших по маршрутам Санкт-Петербург — Хельсинки и Санкт-Петербург — Хельсинки — Таллин — Стокгольм  (паромные путешествия короче круизов Royal Caribbean и длятся 2–3 дня). На руку артисту сыграли его репутация и давние знакомства. 

«Пять лет назад я вписался в коллектив, который уже работал на паромах. Знакомый гитарист позвал, сказал, что им нужен барабанщик. Прослушивание как таковое я не проходил, потому что устроился по рекомендации общих знакомых. Есть такая контора „Мьюзик-Холл“, и они еще с конца 1990-х годов напрямую работают с перевозчиком Moby SPL», — говорит Сладкевич.

Подготовка к выходу в море

Успешно пройденного прослушивания недостаточно: круизный музыкант также должен пройти подготовку моряка и знать, как реагировать на нештатные ситуации на корабле. 

«В начале каждого круиза музыканты, работающие на Royal Caribbean, принимают участие в учебных мероприятиях для гостей. Всех гостей собирают на открытой палубе и рассказывают, как нужно вести себя на корабле. От музыкантов требуется не только слушать, но и следить, чтобы никто из пассажиров не отвлекался, не копался в телефоне и не разговаривал. Это что-то вроде инструктажа в самолете перед взлетом», — объясняет Айдар Гайнуллин. 

Учебные тревоги — обязательная часть круизов. Тренинги для членов экипажа лайнера проходят в среднем раз в две недели. 

«Обычно это происходит утром в порту, и это полноценная учебная отработка аварийной ситуации: загораются все лампочки, с мостика объявляют, что в такой-то каюте начался пожар, ребята из пожарной службы переодеваются в форму. Задача музыкантов в этот момент — встречать людей у спасательных шлюпок. Нужно прийти, отметиться и подождать до конца учебной тревоги», — рассказывает Айдар.

Как отмечает Денис Сладкевич, музыканты, выступающие на паромах, не особенно любят еженедельные учебные тревоги и стараются не работать в те дни, когда их проводят.

Что приходится играть круизному музыканту

Визитной карточкой компании Royal Caribbean, на которую работает Айдар Гайнуллин, стали тематические круизы с мюзиклами: например, двухчасовое шоу, посвященное группе Queen. На борту лайнера действует полноценный театр, вмещающий до 1000 зрителей. 

«В круизном бэнде обычно девять человек: два трубача, тромбонист, саксофонисты (тенор и альт), пианист, гитарист, басист и ударник. В театре мы выступаем с приглашенными исполнителями (guest entertainer), там же ставят мюзиклы: кроме нас, на корабле есть певцы и танцоры, которые два-три раза участвуют в мюзиклах, а больше не занимаются ничем. Кроме того, мы иногда играем старый танцевальный свинг (биг-бэнд-сеты), а также джаз в урезанных составах (так называемых джазовых комбо — например, труба, саксофон, бас, гитара, барабаны)», — говорит Айдар.

Музыкальная программа кавер-бэндов на паромах, курсирующих по Балтийскому морю, как правило, проще.  

«У компании, организующей круизы, своя политика: люди на паромах ездят одни и те же, значит, нужно делать разные программы, менять музыкантов раз в неделю. Но музыканты, работающие на паромах, знают друг друга много лет, подменяют друг друга и знают, какие песни обычно играют на таких судах. Многие из них — выходцы из небезызвестного клуба Money-Honey (петербургский клуб, открытый в 1994 году и специализирующийся на блюз-роке и рокабилли. — Прим. ИМИ), когда он был на подъеме, в нем переиграли все, кто только мог», — поясняет Денис Сладкевич.

Он добавляет, что у каждого кавер-бэнда на паромах обычно своя программа каверов и администрация парома в репертуар группы не вмешивается. 

«[От музыкантов] не требуют исполнять те или иные песни, разве что по особому случаю или праздничному поводу могут попросить что-то сыграть. Ну и пассажиры подходят, как в ресторане, предлагают исполнить песню за небольшие деньги, но группа сама решает, хочет ли она это делать», — говорит Денис.

Контракты и зарплаты

Работающие на кораблях музыканты измеряют время не круизами, а контрактами — на один, два, шесть месяцев. Контракт на месяц включает в себя несколько круизов разной продолжительности: одни могут длиться 4–5 дней, другие — 7–12.

«Зарплаты обычно начинаются с 2000–2500 долларов в месяц, но если агенты заинтересованы в тебе как в проверенном профессионале, ты можешь попросить прибавку. Обычно контракт рассчитан минимум на полгода. В первый раз меня выписали на замену постоянному басисту, который ушел в отпуск. Я опоздал на месяц, потому что никак не мог собрать все необходимые документы, к тому же у меня были проблемы с визой. И на этот месяц замену нашли уже мне. В тот раз я потерял в деньгах, но считаю, что мне на самом деле повезло. За те полтора месяца я осознал, что дольше на корабле выдержать невозможно», — рассуждает Айдар Гайнуллин.

Денис Сладкевич называет немного иные цифры — порядка 40 тысяч рублей (около 600 долларов) в месяц.

«Выступления — 4 раза в день по полчаса. За каждый сет получаешь 500 рублей. Работа спокойная, платят немного, но сидишь на полном довольствии, почти ничего не тратишь», — рассказывает Сладкевич. 

Режим работы, условия проживания и психологическая атмосфера

Гайнуллин не любит длинные контракты и старается не работать на кораблях больше месяца.

«Это эмоционально тяжело, потому что там просто нечего делать. С тех пор я так и не сделал ни одного длинного контракта, самый продолжительный был на два месяца (в 2019 году, с конца января по начало апреля). За это время я дико устал и сказал себе, что больше на такой срок не подпишусь никогда», — говорит Айдар.

Денис Сладкевич отмечает, что график паромных кавер-бэндов в этом смысле удобнее: «Можешь ездить месяц, а можешь неделю ездить, неделю отдыхать. В этом плане паромы отличаются от круизных лайнеров, где контракты обычно заключают на полгода. На паромах попроще психологически». 

Круизные музыканты признают, что они едва ли не самые свободные люди на корабле, не считая пассажиров. Они работают несколько часов в день, а остальное время (исключая учебные тревоги) фактически предоставлены самим себе. Более того, у них есть многие привилегии обычных пассажиров.

«Ты можешь выйти в любом порту, прогуляться по городу. В отличие от многих членов экипажа, ты можешь выходить в гостевые зоны. Механик не может позволить себе выйти на палубу, посидеть, отдохнуть — а ты можешь», — говорит Гайнуллин.

Однако многим такая свобода действует на нервы: музыканты попросту не знают, чем себя занять. 

«У многих начинаются проблемы с алкоголем: ты уже на корабле, тебя взяли, и дополнительно заниматься музыкой как будто не надо. Работаешь ты максимум четыре часа в день (а иногда и не больше часа), и что делать с огромным количеством свободного времени, неясно. Поэтому люди пьют — особенно те, кто проводит в море не месяц, а намного дольше», — объясняет Гайнуллин.

По его словам, оказавшись в одном коллективе, музыканты стараются поддерживать дружескую атмосферу или, по крайней мере, относиться друг к другу с уважением. Но получается это не всегда.

«Бывает всякое, вплоть до драк, хотя за драку тут же отправляют на берег, причем всех ее участников, а не только того, кто первым начал. На двухмесячном контракте у меня был оркестр, где все держались особняком, отдельно друг от друга, и это создавало внутреннее напряжение. А музыкальный директор, которая вроде бы должна была объединять коллектив, наоборот, поддерживала разобщенность. И в этой нервной атмосфере я постоянно ругался с ней. Это был первый случай, когда я конфликтовал со своим непосредственным руководителем», — вспоминает Гайнуллин.

На настроение круизных артистов влияют и условия проживания. Если на больших лайнерах (от 4000–5000 гостей) каждому музыканту выделяют отдельную каюту, то на кораблях поменьше (до 3500 гостей) их селят в каюты по двое. И тут уж как повезет.

«Мне как человеку, который любит побыть один и нуждается в личном пространстве, бывает тяжело делить каюту с другим участником бэнда. Конечно, многое еще зависит от соседа: два-три раза мне повезло, попадались хорошие ребята, и месяц-полтора я с ними прожил душа в душу, а иногда сосед оказывается неопрятным или шумным, и это, конечно, напрягает», — говорит Айдар.

Качка

Человек, ступивший на борт корабля, должен быть готов к качке. Собеседники «ИМИ.Журнала» говорят, что не страдали от морской болезни, но их коллегам, работающим на океанских круизах, зачастую везет меньше.

«Балтийское море не назовешь бурным, с океаном не сравнить, но иногда качает сильно, особенно в конце осени и в начале весны. Гитарист заносит ногу над педалью и не попадает по ней, потому что палубу качает», — рассказывает Денис Сладкевич. 

«В первые пару раз укачивало и было плохо, а сейчас я даже не замечаю качку, да и таблетки от морской болезни на корабле всегда в свободном доступе. Но если честно, я и не ходил по тем морям, где действительно качает: так бывает на кораблях, которые пересекают Атлантический океан. Мне рассказывали, что в условиях такой качки тебе не то что плохо — ты не можешь передвигаться по кораблю, потому что тебя носит из стороны в сторону», — добавляет Айдар Гайнуллин.

Карьерные перспективы

На карьерной лестнице круизного музыканта есть только одна ступенька вверх — повышение до музыкального директора, сочетающего функции дирижера и арт-директора. Зарплата лидера круизного ансамбля составляет порядка 4000 долларов в месяц.

«Кроме того, ты можешь стать приглашенным исполнителем (guest entertainer). Это человек, который приезжает на один-два дня и у него свое шоу. Он может приехать со своим бэндом, а может принести свои ноты и раздать их музыкантам из оркестра за два-три часа до концерта. Одна репетиция — и вы даете вместе один-два концерта. Приглашенные исполнители получают в два-три раза больше, чем обычные круизные музыканты», — объясняет Айдар.

Кто идет работать круизным музыкантом

По наблюдениям Гайнуллина, работать на круизах обычно идут музыканты, которые не так много зарабатывают у себя на родине.

«Для американца или англичанина 2000–2500 долларов в месяц — не очень большие деньги, поэтому профессионалы из Британии и США на круизы попадают редко: они и у себя на родине могут найти хорошо оплачиваемую работу. А для россиян, украинцев, мексиканцев, филиппинцев, для выходцев из стран с развивающейся экономикой это реальная возможность заработать, поэтому их исполнительский уровень обычно выше», — рассуждает Айдар.

Пару раз он сталкивался с музыкантами, которые просили его нигде не упоминать, что они работали на круизах. 

«Это очень известные в своей среде инструменталисты — не исключено, что вы видели их на каком-нибудь большом концерте. Для них работать на круизах значит играть в оркестрах уровнем ниже их собственного, поэтому они стесняются. И я их понимаю. У меня было семь контрактов, и только в трех случаях мне попадались ансамбли, где шесть-семь музыкантов из девяти действительно были на уровне. Но чаще попадаешь в ситуацию, когда ты уговариваешь себя играть с людьми, которые менее профессиональны, чем ты», — признается Айдар.

Личная жизнь круизного музыканта

В отличие от Дениса Сладкевича, привыкшего работать на паромах с одними и теми же музыкантами, Гайнуллин ни разу не встречал знакомых на двух разных контрактах. При этом ему попадались инструменталисты, которые проводят на круизах по шесть-десять месяцев в году — по сути, большую часть своей жизни.

«Они занимаются этим по 15–20 лет, и, как они сами мне говорили, ни о каких семьях или отношениях на берегу речь для них уже не идет. Если они и были женаты, то давно в разводе. Как правило, они еще и родом из мест, не слишком приятных для жизни. А на корабле ты находишься в сказочном мире, где все всегда улыбаются. Это почти обязательное требование для всех членов команды, от капитана до мойщиков посуды: ты не можешь быть в плохом настроении и всегда должен быть готов помочь гостям. Когда я приехал первый раз, меня удивили отношения между музыкантами: для меня было в новинку, что все друг другу улыбаются, спрашивают, как у тебя дела. Поначалу это даже напрягало», — вспоминает Айдар.

Гайнуллин признается, что и сам чувствует разницу в отношениях с людьми в море и на суше: «Иногда очень тяжело возвращаться в привычный мир, где по улицам ходят хмурые и замкнутые люди, которые не здороваются с тобой в ответ. Так что я понимаю, почему некоторых музыкантов благоприятная атмосфера путешествия на корабле затягивает всерьез, особенно если на родине у них жизнь не сахар».