«Развлечение, а не заработок». Илья Бортнюк — про устройство Stereoleto

13 и 14 июня в Санкт-Петербурге пройдет двадцатый фестиваль Stereoleto — главный ивент музыкального летнего сезона в Питере. В этом году там выступят Иван Дорн, Tesla Boy, Леван Горозия, а также весь цвет российской инди-сцены и мощный лайнап молодых и перспективных артистов. Билеты — вот здесь.

Мы пообщались с Ильей Бортнюком — организатором Stereoleto, промоутером и основателем компании «Светлая музыка» — о том, чем фестиваль живет сейчас, как концертная индустрия переживает коронавирус и с какими трудностями сталкивается ивент, который резко превращается из небольшого события для своих в одно из главных мероприятий города.

Дисклеймер: интервью состоялось до того, как участница группы «АлоэВера» Вера Мусаелян рассказала о том, что выступление группы на Stereoleto отменено из-за давления со стороны властей. Пиар-служба фестиваля от комментариев отказалась, а позже сообщила, что выступление «АлоэВера» переносится на следующий год.

Нервяк последних дней подготовки и этические вопросы здоровья

Как финальные дни подготовки к фестивалю?

Мы, в принципе, до сих пор возвращаемся в оптимальную форму в связи с тем, что практически весь прошлый год не работали. Или работали с большими ограничениями.

Ну и, конечно, основной нервяк сейчас был связан с тем, что во время ПМЭФ в Питере отменили все мероприятия и опубликовали такой пресс-релиз, что на время Евро тоже планируют их ограничить. И пока мы вчера не получили официальное согласование на фестиваль, я был, мягко говоря, обеспокоен. А в остальном обычный режим, все хорошо. Сейчас должны получить визы наши иностранные артисты. Их в этом году немного, но они есть.

В контексте фестивалей коронавирус — это данность, или болезнь начинает отступать?

Для меня это уже давно данность. Во-первых, я и переболел давно, в ноябре. Во-вторых, как бы да, вот такая новая болезнь, мы теперь все с ней будем жить, и это не значит, что все должны в панике бегать. Каждый может сам выбирать, носить ему маски или перчатки и так далее. Но это такая же ситуация, как когда, например, появились грипп или СПИД. Тоже новые болезни тогда были, но такой истерии не было. Мне кажется, это связано с тем, что средства массовой информации постоянно ее наращивают. Понятно, сейчас уже все поспокойнее, но на первых порах как стихийное бедствие это воспринималось.

Читал на днях про «Дикую мяту», где будут делать скидку на вход вакцинированным. Как вам такая инициатива?

Мы решили так не делать, потому что это деление людей по какому-то признаку. Каждый человек вправе сам выбирать, делать ему прививку, не делать прививку и так далее. Я считаю, что это дискриминация.

А если говорить про концертную индустрию в целом, насколько мощно по ней ударили события последних полутора лет?

Очень мощно. Я считаю, что мы оказались на грани исчезновения. Не индустрия целиком, но многие компании на самом деле оказались на пороге банкротства. И те, кто выжил, будут существовать уже в новой реальности. Конечно, мы сейчас предпринимаем усилия, чтобы все восстановить, но это долгий процесс. И если быть оптимистичным, на это уйдет весь следующий год, если не будет снова никаких ухудшений.

Рынок в любом случае будет другим. Уже поменялись отношения между промоутерами и билетными операторами: например, по-другому работает авансирование. Сейчас сложно сказать, изменится ли рынок к лучшему или худшему. Мне кажется, он станет меньше.

Финансово организовать фестиваль легче или сложнее, чем раньше?

Сложнее, потому что все-таки некоторые партнеры опасаются и отказываются от участия.

Потому что видят этическую проблему?

Некоторые компании до сих пор еще на удаленке работают. А другие говорят, что считают неправильным участвовать в офлайн-мероприятиях, пока существует угроза заражения. Но она будет всегда существовать, так что они теперь — всю жизнь, что ли, будут сидеть на удаленке? К сожалению, да, есть в этом проблема. Она не глобальная, просто вызывает дополнительные сложности.

Здесь мы говорим о финансах и проблемах масштабирования

В 2018 году бюджет фестиваля был 45 миллионов рублей. Насколько это соизмеримая сумма в этом году?

Вполне. Расходная часть не уменьшилась вообще. Как ни странно, некоторые вещи стали даже дороже. Вопрос в том, что эти деньги мы должны еще и получить: окупить проект и заработать.

Насколько это реально в этом году?

Ну, я на это надеюсь. У нас, конечно, есть определенный дефицит, но, думаю, в целом будет нормально. Мы вряд ли как-то сильно заработаем, но, по крайней мере, останемся в рамках окупаемости, что для нынешнего года вполне себе неплохо.

В плане организации и вообще возможности провести фестиваль было тяжелее в прошлом году или в этом?

Как ни странно, в этом, потому что в прошлом году все было понятнее. Сначала было так, что нельзя проводить мероприятия вообще, — мы пытались найти варианты, делали регламенты для Роспотребнадзора. Потом просто разрешили делать мероприятия на открытом воздухе — и мы делали его абсолютно официально, без каких-то даже согласований. Плюс у нас в прошлом году была Земфира. А это все-таки такое очень эксклюзивное выступление, потому что она всего два концерта в прошлом году дала, один из них — на нашем фестивале. Да и у нас вообще не было конкурентов в Санкт-Петербурге. Мы, как серферы, проскочили между двух волн.

Часто сталкиваюсь с мнением, что, когда люди начинают что-то организовывать, первый раз это всегда влет, ну потому что мало опыта и так далее.

Да, конечно.

При этом, насколько я знаю, первое Stereoleto уже в виде фестиваля вышло в плюс.

Небольшой, но плюс. А дальше по-разному было. Первые несколько лет у нас был достаточно небольшой формат. Потом мы стали расти и столкнулись с проблемой роста.

Когда компания пытается масштабироваться, не всегда увеличение объемов производства приводит к росту прибыли. И у нас одно время была ситуация, когда продавали больше билетов, получали больше спонсорских денег, но сами ничего не зарабатывали вообще. Мы только последние несколько лет научились жить в этой новой реальности.

Но если говорить честно, фестивали — это вообще не про заработать, это развлечение. Понятно, что нам надо стремиться зарабатывать. Но когда я показываю наши финпланы знакомым финансистам, они отвечают: «Слушай, это же меньше любого минимума с точки зрения того, сколько ты тратишь сил и энергии и сколько заработаешь в итоге».

Главный урок, который вы вынесли на этапе роста фестиваля?

Относиться ко всему серьезно, продуманно. Мы занимаемся творческими индустриями, креативной экономикой. Но это все равно экономика. Потому что нам никто не даст денег со словами: «Вот, нате, сделайте фестиваль». Во-первых, мы эти деньги должны найти. Во-вторых, организовать процесс так, чтобы все сходилось и была прибыль.

Блок ностальгических вопросов

Помните самое тяжелое Stereoleto?

Таких было несколько. В 2009 году, когда был кризис, у нас отменился один из главных спонсоров. И это было большим финансовым ударом. При этом было понятно, что мы должны были в любом случае провести фестиваль. Уже были подтверждены Nick Cave & The Bad Seeds. Достойно все провели, но был большой минус в итоге.

А в 2011 году прямо во время фестиваля случился дождевой шторм — не знаю, как иначе это назвать. У нас из-за ветра улетел огромный шатер — шесть на восемь метров, никогда такого не видел, как будто сцена из фильма-катастрофы. Мы отменили мероприятие, которое должно было там проходить, но его, к счастью, удалось перенести.

О чем думает человек, когда понимает, что сейчас попадет на большой минус?

Страха давно нет, я давно этим занимаюсь. Это рискованный и часто непредсказуемый бизнес. Ты, конечно, расстраиваешься, потому что ожидал одного, а вышло другое. Но он так устроен: здесь потерял — там заработал.

Самый захватывающий ваш привоз?

Назову три. Massive Attack, Air и Nick Cave & The Bad Seeds. Если говорить про сложности, они, конечно, были. Например, везли группу Gotan Project. У них был тур по Восточной Европе, из Польши в итоге должны были ехать в Россию со своим оборудованием. А на границе выяснили, что у водителя нет визы. И мы долго придумывали, как это оборудование доставить к нам, договаривались с какими-то авиакомпаниями.

С Air в 2009 году была похожая история, но там был не косяк менеджмента, а просто сложная логистика. У них был концерт в Рейкьявике — и потом их надо было как-то доставить к нам. Их менеджмент предлагал: «Давайте пятьдесят тысяч евро — и сделаем частный самолет». А для меня это и тогда, и сейчас очень большие деньги.

В итоге через знакомых в исландской авиакомпании договаривался, как доставить оборудование до Хельсинки, потом — с грузовой компанией, чтобы довезти его до нас, а на границе — чтобы его быстрее пропустили. Такой вот квест, который в итоге решился, но задержал начало концерта на два с половиной часа. Но никто не ушел.

Когда вы лично больше всего кайфанули от выступления на Stereoleto?

Да очень много таких, на самом деле. Для меня это не неожиданность, потому что я привожу артиста, о котором что-то знаю или которого видел раньше и он меня поразил. А тут он приезжает к нам и дарит эти эмоции другим людям. Уверен, что в этом году все взорвутся от выступления французской группы L’Impératrice — считаю, сейчас это один из самых крутых лайв-коллективов.

Молодые артисты, проблемы зарубежных привозов и музыкальная индустрия

Не возникало сложностей с тем, чтобы привезти сюда зарубежных артистов?

Только в определенные острые моменты. В 2012 году, когда шел суд над Pussy Riot, нам артистов десять ответили: «Нет, сейчас мы не поедем в Россию». Я тогда давал комментарий The St. Petersburg Times, англоязычной местной газете. Говорил, что артисты, которые отказываются от приезда в Россию, таким образом, наоборот, только поддерживают действующую политику государства по культурной изоляции. Потому что, если вы против, приезжайте и расскажите нам об этом.

И очень болезненная история, конечно, с Украиной. Потому что большое число артистов теперь не ездит в Россию. И делают это даже не с точки зрения давления со стороны властей, а потому что их будут травить в интернете и так далее.

А как менялась аудитория фестиваля с годами? Существует образ среднестатистического посетителя или посетительницы Stereoleto?

Я не думаю, что он сильно менялся. Понятно, что у тех, кто ходил на первые фестивали, уже есть дети, которые ходят к нам сейчас. Думаю, это достаточно приятные, открытые люди. Неприятных я практически не видел у нас на фестивалях.

Кого из молодых музыкантов на фестивале выделите в этом году?

У нас достаточно много в этом году молодых музыкантов. Есть целая сцена лейблов так называемая, где семь лейблов представят по одному своему артисту.

На ней 13 июня будут выступать Terelya, Хмыров, IDIOT, VERHOVSKI, «Даша и Сережа», Constantine. Также у нас из совсем новых артистов будут группы TIHOTIHO, Settlers, Verbludes. Еще будут победителя нашего конкурса. Совместно с «ВКонтакте» сделали конкурс для молодых артистов. Там два победителя, это группы «Лензвук» и «Нотэбёрд», отличная музыка.

Мы отобрали их из 200 заявок, через первый фильтр прошли 30–40 артистов, а потом уже из них пять экспертов, включая Колю Овчинникова (музыкальный редактор «Афиши Daily»), Сергея Мудрика (музыкальный редактор «Вечернего Урганта») и других, выбрали по пять артистов — и из них уже определили топ-2, которые у нас и выступят. А 13 июня мы целиком отдали лейблу «Ионотека», там будет 10 артистов.

А у вас нет ощущения, что значение фестивалей для молодых артистов постепенно снижается?

Нет, дело в том, что стриминг и интернет — это не замещение фестивалей и живых выступлений. Тут ничего не меняется с годами, лайв-выступления — очень важная часть музыкальной деятельности.

И есть несколько больших плюсов выступления на фестивалях. Первое — артисты пробуют показать себя большой аудитории. Второе — их может увидеть арт-директор клуба или организатор другого фестиваля и пригласить выступить. Третье — сам факт выступления на фестивале — хорошая строка в портфолио любой группы. Потому что, если вы выступали на «Дикой мяте», «Боли» или Stereoleto, это определенный знак качества; значит, вас выбрали, и это точно повышает интерес к вашему творчеству со стороны профессионалов индустрии.

Но всегда есть риск позвать артиста, который еще не готов к большой сцене. Может получиться полное фиаско. К сожалению, видел такое и у нас. Поэтому всегда стараюсь увидеть артиста живьем, прежде чем пригласить на наш фестиваль.

Если говорить о музыкальной индустрии в России и в целом, вам нравится, куда она движется?

Да. Появляются хорошие артисты, выходят классные альбомы. Мне вот «Тима ищет свет» понравился очень. Мне просто кажется, что у нас недостаточно инфраструктуры. Потому что онлайн-медиасреда существует и с ней все в порядке. Но большая проблема — это отсутствие грамотных менеджеров и лейблов, которые целенаправленно занимаются промоушеном артистов, а не просто передают релизы на цифровые площадки. И в Питере лейблов практически нет. Получается, что темпы роста артистов не совпадают с темпами роста качественных лейблов и качественных менеджеров.

За счет чего это можно поменять и улучшить?

Исключительно через какие-то образовательные программы и институции. Есть RMA, ИМИ периодически делает очень классные образовательные программы. Но этого всего еще немного.

Понятно, что общий уровень растет. И в основном менеджеры хорошие. Но тем не менее из-за недостатка образования по-прежнему сталкиваешься с не очень профессиональными людьми. Потому что нельзя всему научиться только через опыт. Тебе точно нужны базовые знания. А подход «сейчас вот с артистом поезжу, посмотрю, и все будет хорошо» — это неправильно.

Stereoleto — лучший фестиваль России?

Сайт фестиваля Stereoleto называется bestfest.ru. Считаете свой фестиваль лучшим в этом сезоне?

Нет. Мне просто понравилось название, так легче запомнить сайт. Конечно, я считаю, что мы делаем лучший музыкальный фестиваль в Питере. Но само понятие «лучший» — субъективное. Для кого-то вот это лучший фильм года, а для кого-то совсем другой. Но если говорить про Питер, то тут просто не появилось фестивалей такого же уровня, кроме Present Perfect, но у них свое направление, аудитория отличается. И я бы не сказал, что мы конкурируем.

А может быть, если такой фестиваль не появляется, то городу и не нужно «второе Stereoleto». Нужно искать свою нишу, свою уникальную идею, добиваться своей уникальной атмосферы — тогда это будет работать. Просто идея «сделать фестиваль с хорошими артистами» — сейчас этого уже недостаточно.